В книге "Меч и фандыр", вышедшей в 2011 году, А. Туаллагов рассматривает знаковый образ осетинской духовной и материальной культуры – палку/шест с соответствующими ей определениями: пестрая, лысая, (шест) благодати (фарны хъил) и т.д.

Рассмотрев различные контексты употребления осетинами во временных рамках по крайней мере последних двух веков – функционирование палки/шеста на мужском совете; ношение фарны хъил, украшенного разноцветными лоскутьями, в праздник Кæхцгæнæн; опускание шеста во время свадебного застолья через свето-дымовое отверстие в крыше (ердо/сæйраг); наложение запрета палкой; клятва нарти хъолон лæдзæг у осетин-дигорцев перед военным походом; отражения обрядов клятвы пестрым шестом/палкой в нартовском эпосе на общем собрании мужчин перед походом и при судебных разбирательствах в знак особой верности сказанного слова; в случае решения мстить за обиду и т.д. – А. Туаллагов делает важный вывод: "…через анализ осетинского обряда заключения клятвенного союза воинов мы сталкиваемся с образом аланских и сарматских воинов, выступавших на поле битвы под драконообразными знаменами".

В частности, М. Гарданти (1870–1962) описывает ситуацию клятвы вдали от дома: "Когда двое или несколько товарищей находятся на войне или на тяжелой работе на чужбине или набеге, то они в думах о смерти и объединенные одним делом становятся близкими друг другу…а чуть раньше они прислонили к пестрой палке свое оружие в боевом состоянии и по старшинству прикасались к ней рукой, говоря шепотом: "Клянусь – своих друзей не брошу, своего раненого товарища унесу от врага, погибшего похороню по обряду". После слов старшего, ровесники, скажите "Оммена", возьмите из-под пестрой палки свое оружие, пожмите друг другу руки, обнявшись, скажите друг другу: "Мы – братья, и будем ответственными друг за друга как родные".

Различные стороны применения палки/шеста в осетинской культуре описаны и проанализированы у Д. Герхардта, Й. Харматта, М. Гарданти, В. Уарзиати, А. Хадиковой.

В. Уарзиати указал на интересный грузинский этнографический материал, впервые в научный оборот его ввел Д. Герхардт (1939 год). Речь идет том, что в Западной Грузии была зафиксирована обрядовая конная игра, смысл которой – борьба за знамя/шест с названием Алануроба ("Аланская"). На этом празднике выбирался самый сильный юноша и получал престижный титул алани-кови, что означает "аланский человек". Как известно, народы, живущие по соседству, очень часто фиксируют определенные моменты жизни и быта, которые у народа-носителя традиции исчезают.

Палка/шест – вариант мифологической "вертикали" – Мирового дерева, которая, являясь структурообразующим элементом всей духовной культуры осетин, актуализируется самыми разнообразными способами, и каждый раз в этом случае "вертикаль" означает связь с Богом-Громовержцем индоевропейской традиции, Уастырджи.

В осетинской свадебной обрядности, как справедливо заметила В. Газданова, реализуется " Миф о космическом браке, устроителем которого являлся Громовержец…: сватовство при помощи стрелы, меча Громовержца; ритуальное несение знамени Громовержца поезжанами и соревнование-скачки за обладание им, или посещение святилища Мады Майрам и ритуальное оплодотворение его пулями-стрелами и камешками".

Мысль о том, что брак с Громовержцем возможен, прослеживается в Нартовском эпосе осетин: брак Дзерассы и Уастырджи. Обряд снятия фаты также символизировал брак между невестой и Громовержцем, именно поэтому фата снимается палочкой с острым концом или кинжалом – символами Громовержца.

В осетинской хореографии, – как пишет Т. Салбиев, – роль Уастырджи играет чегъре, выбирающий парня и девушку на танцах (хъаст): в этом случае он ""выбирает девушек концом своего кнутовища". Так поступает только распорядитель танцев. По своей роли он служит земным воплощением небесного всадника. Известно, что в мифологии мезокосм (социум) повторяет устройство макрокосма (мироздания)".

В поминальной обрядности на могиле убитого молнией устанавливался Æрвхъил (букв. "небесный шест" – шест с подвешенной козлиной шкурой. В день годовых поминок для подростков, состязавшихся в силе и ловкости, устанавливался Бырæн хъил, длинный гладкий шест, смазанный бараньим жиром и увешанный вещами покойного. Считалось, что чем больше людей будет отмечено выставляемыми в качестве призов вещами покойного, тем спокойнее будет последнему в потустороннем мире. В день похорон или больших годичных поминок в честь покойного устраивались состязания со стрельбой по цели с призами для лучших стрелков. Мишень при состязании в стрельбе в честь покойника и высокий шест с мишенью назывались хъабахъ (Е. Бесолова).

Очень важное родовое предание зафиксировала съемочная группа документального научно-популярного фильма "В поисках асутов" (2013), режиссер фильма – Темина Туаева. Этот фильм рассказывает об асутах, с которыми, как отметил в этом же фильме Аюдайн Очира, "в XIII-XIV веках произошла интересная история. С далекого Кавказа, с монгольской армией на восток пришли аланы-осетины. В 1220 году Субэдэй-Багатар со своей армией завоевал Кавказ. В 1239 году он привел в Монголию сначала 1000 алан; в 1250 году пришли еще 10 000 алан с семьями, которых пригласили на военную службу. Аланы-осетины стали самыми приближенными хану и в какой-то мере повлияли на ход истории. Монгольская династия Юань в Китае решала военные вопросы с помощью аланской гвардии. По мнению монгольских ученых, аланы, которых монголы называли асутами, вошли в состав Императорской гвардии, включая ее особо элитную часть: гвардейскую стражу и личную охрану императора. Сыграв огромную роль в завоевании Южного Китая, асуты, составлявшие передовые отряды наступавшей армии, получали высокие награды, чины и обширные земли. Со временем они стали частью правящей элиты Монгольской империи Юань. Подвиги и послужные списки аланских военачальников содержатся в официальных обстоятельных анналах монгольской династии, в хронике "Юань ши". Императоры дорожили асутами, их постоянной поддержкой среди обступающей со всех сторон враждебности покоренного Китая".

Так вот, родовое предание, записанное от женщины Боян Мухбат, живущей в 70-ти километрах от Улан-Батора, говорит о том, что ее предок умер, стоя на своем пестром коне. То есть собой и своим конем предок рассказчицы обозначил "вертикаль"! Кстати, пестрота является усиливающим признаком медиаторских способностей птицы, коня и, как выясняется, предметов – в частности, пестрой палки.

Интересно обыгрывается смыcл палки/шеста в осетинской волшебной сказке. Например, в сказке "Сын собаки" "неровная палка", найденная в доме черта способна воскрешать людей: "…отец мальчиков зашел в дом черта и нашел там неровную палку, взял ее, затем, зайдя в шалаш и увидев там много костей, говорит: "Мои сыновья тоже, наверное, здесь". Когда он ударил палкой по одному из черепов, череп превратился в человека. Затем он начал палкой ударять по костям – и все они ожили. Отец порадовался вместе со своими сыновьями, вернулись в свой дом и до сих пор живут".

В сказке "Алдар и бедный юноша" палка с заостренным концом указывает герою повествования на ценный клад: "Идет (герой), что ему еще оставалось, где голодный, где мучимый жаждой. Добрался до дремучего леса вечером. Сел под дерево и умирает от голода. Подремал, затем проснулся, испугался какого–то шороха. Вскоре слышит с верхушки дерева человеческий разговор. Прислушался:

– Тот алдар, от которого убежал юноша, погибнет от его руки через пять лет.

Второй голос:

– Почему через пять лет?

– Потому что этот юноша должен искупаться в молочном озере, находящемся за Черными горами, и тогда его не будут брать мечи алдарского войска, пули ружей алдарского войска будут отскакивать от него, а для него самого под деревом закопан стальной меч.

– Что будет делать дальше юноша?

– Если юноша отберет у алдара имущество и земли, то он раздаст их таким же бедным, как и он, станет главой народа и будет давать советы своим людям.

Юноша еще больше прислушался, но ничего не услышал, только с верхушки дерева слетели два голубя. Он долго смотрел им вслед, но ничего больше не увидел и задумался, даже о еде забыл. Совсем поздно он заснул. Рано утром он проснулся, нашел в лесу палку с заостренным концом и начал копать под деревом. Выкопав немного, он обнаружил стальной меч, к мечу было привязано шелковой материей кольцо. Развязав шелковую материю и посмотрев на кольцо, он прочитал на нем надпись: "Через пять лет, когда ты разберешься с алдаром, то поищи меня – и найдешь". Кольцо указывает герою на суженую.

"Вертикаль" сакрального пространства духовной культуры осетин проявляется в различных формах и реализуется в обрядности и фольклоре осетин. Она обозначает соотнесенность  жизни традиционного осетина с Хуыцау/ Верхним божественным миром и единство трех частей Вселенной. Структурированность представлений о мире помогала скифо-сармато-аланско-осетинскому миру существовать с высоким смыслом; "вертикаль" актуальна и в жизни современного осетинского общества.

 

 

АВТОР: ДИАНА СОКАЕВА

«Северная Осетия», 27.09.2019